Мои советы мало кто понимал. Они, кажется, больше раздражали, чем помогали. Я, например, не понимал, когда тебе говорят: "Иди, пиши план подготовки спортсменов". Спрашивал: "Какими средствами я располагаю?" Определенного ответа тебе никто не дает. Тогда зачем писать, если нет понимания о наших возможностях? Чтобы потом его еще раз переписать? Или, например, когда обсуждена и утверждена общая смета, я все равно должен ходить и каждый новый сбор подписывать заново. Зачем переводить бумагу и гонять людей по кабинетам, какой в этом практический смысл?

Однажды предложил Рыженкову купить в Инцеле дом. Как базу для белорусских спортсменов. И пусть там живут конькобежцы, лыжники, биатлонисты. Там до Рупольдинга какой-то десяток километров. Мы платим большие деньги за гостиницы и отели, просто проедаем их и отдаем в чужой карман. Может, лучше наполнять свой и использовать эту базу по уму? Зимой для своих, а в другие сезоны сдавать его туристам.

Рыженков поднял очки на лоб: "Ты это серьезно?" Ну да. Он сказал, что это потребует много согласований и даже рассказал, каких именно. А мне казалось, что если это будет выгодно для страны, то надо делать, и даже самые бюрократические чиновники будут за. А если эта база окажется нам ненужной, то позже ее можно будет продать, и опять же с выгодой для себя. Потому что недвижимость в таких местах со временем только растет в цене.

Но, как я теперь уже понимаю, системе неинтересно этим заниматься. Она работает внутри себя, и любой даже микроскопический шаг в сторону не выгоден по определению. Никто не хочет ни за что отвечать. Не надо делать резких движений, и пусть все идет так, как идет. Главное, вовремя отчитаться и оказаться причастным к завоеванным медалям.

Я тогда не понимал, зачем мы должны собираться каждый рабочий день в восемь утра и говорить одни и те же абсолютно ненужные и банальные вещи. По мне, для какого-то стратегического планирования хватит одного-двух совещаний в неделю. И со временем меня в качестве советника или консультанта вызывали все меньше и меньше — как человека не системного.

Владимир Николаевич как-то сказал, займись-ка, Игорь, детским спортом. Но опять же, зачем? Я ведь его не знаю совершенно, зато специалист в спорте высших достижений. Это моя узкая специализация, давайте меня там использовать.